Пpиветствие тому вдвойне, 
Кто истину нашел в вине. 
Кто ж истину в деpьме искал, 
Тот и в вине отыщет кал. 
 

У лаpька стоит бетонный пионеp. 
Он давно уже стоит и очень честно. 
Но табличка там висит "Пива нет", 
Да и будет ли вообще - неизвестно... 

У него pуки - связанные гоpном, 
И на ум ему идут мысли pазные. 
"Развяжи! - кpичит. - Я в доме игоpном 
Буду честно ставить только на кpасное. 

Никогда я не забью свояка, 
Буду в угол гнать я только чужих. 
Ну налейте же немного пивка! 
Развяжите! Кто-нибудь, pазвяжи!" 

Но пpоходят мимо люди спеша. 
Пеpеносит пионеp муки гоpдо. 
Ну зачем так обижать малыша, 
Для чего ему вязать pуки гоpном? 
 

В стакане, полном теплой водкой, 
комар купался молодой 
и матерился во всю глотку, 
грозясь известь весь род людской. 

Но чьи-то пальцы небрезгливо 
его из водки извлекли 
и раздавили, и тоскливо 
ко рту граненый поднесли. 

Но тосковал убийца злобный, 
отнюдь не совестью мучим: 
а попросту был в час сей скорбный 
стакан последний выпит им.

3.2. Печальный рыцарь 

Печальный рыцарь пил весь день 
шампань, мадеру и портвейн. 
И, выпив в доме все до дна, 
соседа просит он вина. 

Но не въезжает тот сосед - 
"фигвам" шлет рыцарю в ответ. 
Не знает, видно, тот сосед - 
страшнее "недопила" нет. 

По тем местам прошла война, 
известен всем ее исход: 
сосед, что пожалел вина, 
двор в замке рыцаря метет.

3.3. Пополам

C утра квартира ходит ходуном - 
сегодня мы с тобой за встречу пьем.
Жена сбежала к матери своей.
Мы пьем за всех знакомых и друзей,
мы пьем за Перестройку и Указ,
за счастье. Пьем мы как в последний раз.
За то, чтоб было плохо подлецу...
Но все придет к логичному концу:
Останутся последние сто грамм,
и мы разделим их напополам.

Но "недопил" - ужасная болезнь.
А впереди почти что целый день.
И мы, в отделе винном отстояв,
пьем в сквере за надежность наших прав.
Мы пьем за нефть, чугун, бетон и газ,
за счастье. Пьем мы как в последний раз,
как пили мы в Застойный Период,
но все к концу логичному придет.
Останутся последние сто грамм,
и мы разделим их напополам.

Но нам все мало. Шефу дав "пятак",
мы пьем в кафе трехзвездочный коньяк.
Мы пьем за жен, родителей, детей,
за то, чтоб все исполнилось быстрей.
Мы пьем за дружбу, что связала нас,
за счастье. Пьем мы как в последний раз,
ведь новой встречи ждать нам целый год.
Но все к концу логичному придет - 
Останутся последние сто грамм,
и мы разделим их напополам.

И вот домой мы едем на такси.
И дальше пить, казалось, нету сил.
Но нам шофер бутылку предложил,
и я, карманы вывернув, решил,
что до того, как отойти ко сну,
нам стоит угостить мою жену.
С ней выпить за семью и за любовь,
чтоб не сердилась, чтобы завтра вновь
нам налила лечебные сто грамм,
Но их мы не делили б пополам!

3.4. Очередь

Я встал в этот хвост в половину второго,
в пять двадцать я был триста сорок седьмым.
Я спать лег в двенадцать у дуба большого,
к утру я замерз, встал голодным и злым.

День новый прошел незаметно и быстро,
продвинулся я аж на восемь шагов.
Сосед мне сказал (сам он родом из Истры),
что дал телеграмму, мол, жив и здоров.

Я тоже решил позвонить на неделе,
но только тогда, когда вход разгляжу.
Но вот уже месяц я здесь канителюсь - 
ем, сплю и живу, за порядком слежу.

Вчера седину у себя я заметил,
расстроился, но продолжаю стоять.
Ведь цель так близка -- ни мороз и ни ветер
решимость мою не сумеют сломать.

Прошел слух, что кончились водка и пиво,
и вся молодежь в хвост другой подалась.
Мне поздно уже - я больной и ленивый,
я здесь старожил, я здесь сила и власть.

Я вполз в магазин, на костыль опираясь, 
пройдя наконец этот жертвенный путь.
Но сдали глаза, и я, даже стараясь,
не смог на пустую витрину взглянуть.

3.5. Гастроном

Открыли рядом гастроном,
красивый, новый, но притом
здесь не торгуют зельем гадким - 
сухим, крепленым, горьким, сладким,
что помогает душам падким, 
прорвав препоны и рогатки,
попасть пешком или верхом,
а иногда совсем ползком
в весьма гуманный желтый дом
на косогоре.

Толкутся люди у дверей,
зайдя вовнутрь, спешат скорей
к прилавку, где всегда красиво
располагаются массивы
напитков крепких и не слишком,
для алкашей и важных шишек, 
где напечатана курсивом
подслеповато, косо, криво 
цена загульного порыва,
людского горя. 

Со звоном рушится мечта,
ведь на витринах пустота.
Идут несолоно хлебавши
те, кто, к открытию прорвавшись,
всех заражали оптимизмом,
чтоб успокоить организмы
глотком "Имбирной" иль "Кавказа", 
или другой какой заразы.
Их жизнь бы стала легкой сразу,
кто ж с этим спорит. 

3.6. 

Не болит голова у дятла,
не болит голова у коня.
У дельфина болит она вряд ли,
а болит голова у меня...

Все они пьют одну только воду.
Вкус вина им всем незнаком.
Этих тварей не мучал сроду
ранним утром похмельный синдром...
Ранним утром похмельный синдром! 

3.7.

Печальный гений изобрел с похмелья
новейший самогонный аппарат.
И производит огненное зелье,
пуская в дело рудный концентрат.

С тех пор шахтеры трудятся на славу,
сверх плана гонят тонны на-гора.
И после смены каждому по праву
за полцены отмеряют сто грамм.

Довольны все - и Гений, и начальство,
шахтеры просто без устатку пьют,
не глядя, что в копыта слиплись пальцы,
что хвост пробился и рога растут.

Пол-"ЛиТpа" - на двоих?! 
Hе слипнется хлебать? 
Тому, кто пеpвый pаз, - 
похмелье и blue water! 
Всевышний судия, 
что делит нам хлеба, 
опpеделяет сам, 
кому какая квота. 

Известно: "Потеpял 
то, что зажал в гоpстях, 
а что pаздал - твое" 
(мудpы Расеи люди!), 
"Пить - пей, да меpу знай", 
"Дай досыта гостям" 
и на худой конец 
сгодится "Тpетьим будешь?". 

В этот вечер весенний 
Он сидит на крыльце. 
Нет ни капли сомнений 
На пропитом лице. 

Заскорузлые руки, 
А в зубах - "беломор". 
Непонятные брюки, 
Тусклый взгляд на забор. 

Распушенные брови 
Закрывают глаза. 
Нос мясистый лиловый, 
И от дыма - слеза.

Чаша жизни испита, 
Но еще не до дна. 
В эту чашу налито 
Полбутылки вина.
 

Не гнушаться вина завещал нам Хайям. 
Тот призыв торжествует среди россиян! 
... - Ох, не следуйте рьяно великим заветам! - 
В понедельник сквозь зубы сказал я друзьям. 

Для дюжины лучших друзей

К дню рожденья я взял выходной.
Я за тетенькой в пестром платочке,
перед ней лысый тип, а за мной
алкоголик, дошедший до точки.

Стоим мы и смотрим друг другу в затылок,
как будто собрались в музей...
Мне нужно немного - лишь восемь бутылок
для дюжины лучших друзей.

Человек через пять впереди
тот усатый, что в куртке был кожаной.
Что-то нынче он сник и притих...
Ну а там, до дверей, еще Боже мой!

Эта дверь еще так далека,
так близка моя скромная дата!
Вьется очередь, словно река,
а в дверях два сержанта мордатых.

- Раздали б талоны, - кричит лысый дядя, -
и неча мурыжить людей!
Он прав, мне ж немного - не восемь, так пять бы
для дюжины лучших друзей.

Пущен слух, что прилавок, мол, чист.
Говорят, что свободно - в Рязани.
Лишь дошедший до точки молчит
и затравленно водит глазами.

У него изо рта пахнет скверно.
У него ни друзей, ни семьи...
Между прочим, становится нервно,
ибо близится дело к семи!

Меня зажимают, мне дышат в затылок.
А рожи - хоть прямо в музей.
Ну дайте, ну дайте ж хоть пару бутылок
для дюжины лучших друзей!

Отсекли нас как раз на усатом.
Тот, слегка покачавши права,
матюгнулся, и мы грустным стадом
побрели на ближайший трамвай...

Неужто удача?! Влетаю с поклоном.
Не там я стоял, ротозей.
- Пожалуйста, дайте пятнадцать флаконов
для дюжины лучших друзей!

Стакан 

Теперь, пылясь меж круп, теряя нить, 
осталось вспоминать о давнем блеске. 
Жизнь отсырела - не воспламенить! 
Нам нечего сказать и выпить не с кем! 

Ну что, поэт? дошло?! Не так ли ты 
пылишься, никому не нужный даром? 
утратить назначенье - полбеды. 
Ты потерял престиж и гонорары! 

И я взываю к милости небес: 
о, боги, если вы не истуканы, 
верните назначение и блеск 
поэту и граненому стакану! 

Ребята, давайте не будем! 
Давайте про спирт забудем. 
Ну что вы взялись так резво? 
Посмотрим на вещи трезво! 

Завхоз убери "уваженье", 
Оно для меня - униженье... 
Ах, только чуть-чуть для сближенья? 
И все ж у меня сомненья... 

Ну ладно, раз всем - мне тоже. 
С булавочную головку... 
Ну нет, не настолько все же - 
Мне это и пить неловко. 

Добавьте - совсем немного - 
Я, в общем, не пью такую... 
А впрочем, ведь мы с дороги - 
Давай уж как всем - двойную! 

Ах, как проскочила быстро! 
Нормально! Да кто же спорил... 
Эх, уговорил, речистый - 
Ну так уж и быть - повторим! 

Ну что как лекарство цедишь? 
Давай наливай по кружке! 
Как выпьешь, так дальше едешь - 
Поверь, старина, подружке. 

А где же, ребята, тосты? 
А ну-ка, плесните "граммов"... 
Как кончилось? Вы это бросьте - 
Не пили еще за дамов! 

Постой, командор, куда ты? 
Как "спать" - я ж еще не пела! 
Да ну вас совсем, ребяты, 
Напрасно я с вами села.